Решение Саудовской Аравии отказаться от предоставления каких-либо дальнейших мер финансовой помощи или беспроцентных кредитов Исламабаду повергло пакистанское правительство в шок и побудило министра финансов Мухаммеда Исхака Дара пожаловаться на то, что даже дружественные страны не стремятся помочь Пакистану выйти из чрезвычайной экономической ситуации.

Пакистан остро нуждается в стабильном притоке долларов, чтобы избежать дефолта. В течение следующих 3,5 лет Исламабад должен выплатить почти $ 80 млрд. по международным кредитам, но сейчас валютные резервы страны составляют всего $ 3 млрд.

Пакистан также ведёт сложные переговоры с Международным валютным фондом (МВФ) по поводу очередного, уже 13-го пакета финансовой помощи с 1980-х гг. Если соглашения не удастся достичь в ближайшее время, то Пакистану будет всё труднее получать международные кредиты, поскольку его кредитный рейтинг был понижен до «мусорного».

Саудовская Аравия выдвинула Исламабаду ряд условий для предоставления новых процентных кредитов и инвестиций, в том числе — проведение Пакистаном жёстких кредитно-денежных и фискальных реформ наряду с резким сокращением дефицита текущего счёта. Эти условия аналогичны тем, которые установлены МВФ.

Умар Карим — младший научный сотрудник саудовского Центра исламских исследований имени короля Фейсала — заявил, что пакистанские власти находятся в состоянии шока. «Раньше Саудовская Аравия и другие страны Персидского залива выручали Пакистан после телефонного звонка министра иностранных дел или премьер-министра, но на этот раз у них [пакистанских властей] действительно проблемы», — сказал Карим.

Даже начальник штаба сухопутных войск Пакистана, генерал Асим Мунир во время официального визита в Эр-Рияд в январе 2023 г. не смог убедить саудовского кронпринца Мухаммада бин Салмана выделить чрезвычайное финансирование для его страны. Переговоры с КСА безуспешно вёл и предшественник Мунира, генерал Камар Джавед Баджва, впоследствии ушедший в отставку. По мнению Карима, это создаёт новый прецедент: «Пакистанские военные прежде были источником уверенности для дружественных стран, но саудовцам надоело, что гражданские власти Пакистана растрачивают их подачки».

В январе 2023 г. на Всемирном экономическом форуме в Давосе министр финансов Саудовской Аравии Мухаммед аль-Джадаан очень чётко изложил новую политику королевства: «Раньше мы предоставляли прямые гранты и депозиты без каких-либо условий — и мы меняем это. Мы работаем с многосторонними институтами, чтобы на самом деле сказать, что нам нужны реформы. Мы облагаем налогом своих граждан и ожидаем, что и другие будут делать то же самое, прилагать усилия. Мы хотим помочь, но мы хотим, чтобы вы также внесли свой вклад».

Камаль Алам — старший научный сотрудник Атлантического совета — отметил, что пакистанские власти должны были понять закономерность. «Саудовская Аравия сейчас идёт новым курсом. Она восстановила отношения с другими странами и отказалась давать деньги Иордании, Марокко и даже Египту. Однако Пакистан, который гораздо более неблагополучен, чем все остальные [страны, которые финансирует КСА], должен был это предвидеть, — сказал Алам. — Пакистан был убаюкан ложным чувством безопасности, будто с населением свыше 220 миллионов человек и полной программой создания ядерного оружия он слишком велик, чтобы мир позволил ему потерпеть неудачу. Это породило самоуспокоенность среди сменяющих друг друга правительств и военного руководства страны в отношении лёгких займов и финансовой помощи».

По словам Хакана Наджиба — бывшего советника министерства финансов Пакистана, — саудовцы хотят, чтобы Исламабад подписал соглашение с МВФ; только тогда он увидит какие-либо кредиты или инвестиции. «Задержка пакистанского правительства в осуществлении необходимой кредитно-денежной и фискальной политики, как того требует МВФ, нанесла ущерб экономической ситуации, — сказал Наджиб. — Существует также серьёзный дефицит доверия между правительством и МВФ, и именно поэтому МВФ следит, чтобы Пакистан проводил данную политику прежде, чем получит какое-либо дальнейшее финансирование или его одобрение».

Между тем, уровень инфляции в Пакистане в ближайшие месяцы достигнет 33%, а национальная валюта (пакистанская рупия) обесценилась почти на 65% за последние 12 месяцев.

Полгода назад, стремясь остановить отток иностранной валюты, пакистанское правительство остановило почти весь импорт, что привело к нехватке сырья во всех производственных секторах и временной остановке нескольких текстильных фабрик и заводов по производству автомобилей.

Наджиб утверждает, что из-за высокой инфляции, медленного роста и высоких процентных ставок во всём мире для развивающихся рынков вроде Пакистан априори доступно меньше денег — и что без «печати одобрения» МВФ даже дружественные Исламабаду монархии Персидского залива будут стесняться инвестировать в страну. «Дружественные государства тоже хотят видеть реформы в Пакистане, однако на этот раз они выбирают инвестиционную модель, в отличие от предыдущих, когда они просто вкладывали несколько миллиардов долларов в государственный банк Пакистана. Это может оказаться лучше для страны», — сказал Наджиб.

По словам Камаля Алама, «совершенно очевидно», что «задержка с осуществлением реформ МВФ вызвана тем, что политическая элита хочет их избежать — в основе этого лежит глубоко укоренившаяся коррупция в правительстве». К тому же, культура «нулевой подотчётности полностью подорвала доверие к пакистанскому руководству дома и за рубежом»,

Пакистан занимает 140-е место (из 180) в индексе восприятия коррупции Transparency International за 2022 г., что не является благоприятным рейтингом, если страна хочет привлечь иностранные инвестиции.

С точки зрения Наджиба, который работал в правительстве, простое привлечение иностранных инвестиций не решит проблемы Пакистана в долгосрочной перспективе — необходимо расширить налоговую базу и улучшить сбор налогов. «На сельскохозяйственный сектор Пакистана приходится 23% от общего ВВП, в то время как сбор налогов по всему сектору очень низкий, — пояснил Наджиб. — Аналогичным образом секторы розничной торговли и недвижимости Пакистана также вносят значительный вклад в ВВП, но почти полностью избегают налогообложения».

Саудовцы также недовольны тем, как Исламабад ведёт себя в эти дни. «У нынешнего премьер-министра самый большой в мире кабинет министров из 77 членов; все они получают все льготы и привилегии, — отметил Умар Карим. — Зачем саудовцам помогать вам, если вы продолжаете позволять себе такую роскошь, в то время как они проводят кампанию по сокращению расходов?»

Карим считает, что саудовцы заинтересованы в инвестициях в энергетический сектор Пакистана (ископаемое топливо и возобновляемые источники энергии), а также в быстро развивающийся IT-сектор. Но эти инвестиции произойдут только после того, как Пакистан проведёт экономические реформы.

Пакистан страдает от разрушительного энергетического кризиса, и саудовские инвестиции в сектор возобновляемых источников энергии могут иметь решающее значение. В отчёте Всемирного банка за 2020 г. говорится, что Пакистан обладает огромным потенциалом для выработки электроэнергии за счёт солнечной энергии: «Использование всего 0,071% площади страны для производства солнечной энергии удовлетворит текущие потребности Пакистана в электроэнергии».

В 2019 г. Эр-Рияд выразил заинтересованность в создании нефтеперерабатывающего завода и осуществлении других инвестиций в Пакистан на общую сумму $ 10 млрд. Но, по словам Наджиба, Пакистану потребуется «обновить свой совет по инвестициям» и привлечь «специализированные человеческие ресурсы и стимулы», дабы воспользоваться этим предложением.

Иными словами, перезагрузка отношений с Саудовской Аравией, с одной стороны, может пойти Пакистану на пользу, а с другой — оказаться тревожным звонком. В любом случае — для Пакистана дни лёгких денег закончились.