В мире, охваченном пандемией, некоторые истории остаются за кадром. Одна из них, которая, вероятно, по понятным причинам, не попала в заголовки газет, - это новый шестимесячный запрет правительства Казахстана на экспорт кормов для скота, настаивающий на том, чтобы продукция оставалась дома.

Причиной такого вмешательства, которое произошло после отставки министра сельского хозяйства и вопреки желанию некоторых фермеров и экспортеров, является сильная засуха на большей части запада страны. После сухой зимы она длится уже несколько месяцев и уже нанесла огромный ущерб пастбищам, скоту, который зависит от них, и населению, которое, в свою очередь, нуждается в скоте.

Конечно, Казахстан не одинок. В соседнем Кыргызстане, например, в некоторых районах фермеры сталкиваются с проблемой потери урожая из-за суровых условий. Там работники сельского хозяйства стали требовать от правительства хранить дома не корма, а нечто еще более необходимое - воду. До сих пор такие требования находили отпор со стороны правительства. Если Кыргызстан перекроет экспорт воды в другие страны, Казахстан сильно пострадает. В целом, вся Центральная Азия в настоящее время испытывает сильное давление не только от последствий пандемии Ковида, но и от необычной жары и нехватки воды.

Но Центральная Азия страдает не только вместе (хотя, конечно, с большими региональными различиями); в водных вопросах она также может выжить, только если будет действовать как единое целое. Хотя этот регион состоит из пяти суверенных государств со своей собственной политикой и культурой, а также значительными различиями в их постсоветском развитии, у него, по сути, только одна водная система.

Например, Кыргызстан, враждующий с Казахстаном из-за поставок воды, будет особенно сложной задачей, поскольку это будет случай, когда одно из государств Центральной Азии, расположенных выше по течению (второе - Таджикистан), перекроет кран для одного из государств, расположенных ниже по течению (два других - Туркменистан и Узбекистан).

Чтобы понять, почему это было бы очень плохим прецедентом, подумайте о Центральной Азии как о скоплении гор с большим количеством равнин (по крайней мере, относительно). Ключевыми связующими звеньями между горами и равнинами являются реки Аму и Сырдарья. По сути, две страны, расположенные выше по течению, имеют горы, а три другие - равнины. По оценкам, 80 процентов водных ресурсов региона поступает с гор. И наоборот, страны, расположенные ниже по течению, в конечном счете, примерно на 90 процентов зависят от гор, которые находятся за пределами их границ.

Как говорится в одном из исследований, горные хребты Центральной Азии, по сути, являются ее водонапорными башнями. Несмотря на очевидную необходимость трансграничного сотрудничества, в целом, по мнению экспертов, Центральная Азия еще не нашла путь к новой, постсоветской, интегрированной и долгосрочной системе управления своими водными потребностями и ресурсами, несмотря на предпринимаемые усилия.

Но эти попытки жизненно важны. Ведь если и когда воды станет не хватать, проблемы неравного доступа неизбежно обострятся. Когда это происходит, насилие близко. На самом деле, в Центральной Азии вода уже привела к некоторым смертоносным конфликтам, хотя и сравнительно небольшим. Например, в Ферганской долине, где проблема усугубляется этническим разнообразием и сложными постсоветскими границами, за период постсоветской независимости уже погибли сотни людей. Недавно ожесточенное столкновение между Таджикистаном и Кыргызстаном было приписано конфликту из-за водного объекта.

Но даже не обращая внимания на такие аспекты, мы можем рассматривать Центральную Азию как особенно яркий пример проблем, с которыми сталкивается мир в целом - своего рода микрокосм, если хотите.

Что придает водным проблемам постсоветского региона такую актуальность, так это, по сути, две вещи: одна - наследие прошлого, другая указывает на будущее, которое уже началось. Прошлое, о котором идет речь, относится к СССР, а будущее - глобально.

Казахстан может показаться многим отдаленным, но он также может быть предвестником грядущих событий - или, скорее, событий, которые уже почти настигли нас.